Комментарии и анализ

Фото с сайта en.wikipedia.org

И слышу голос брата своего из под земли

Все время же спрашивают, чего вы с ним носитесь, с этим Холокостом? Сто лет назад было, забудьте уже, устроили из него тренд, торговую марку и все такое. Нас вот тоже убивали....

Рядом с Модиином есть мемориал мученики Заглембии. Это область на территории Польши. Всех евреев там вырезали поголовно. На мраморных стелах сотни фамилий, некоторые повторяются по пять-шесть раз подряд – убивали же целыми семьями, а в еврейских семьях было много детей. 

Мы как-то снимали там, к очередной годовщине. И проходящий мимо мужчина остановился и спросил, мол, кто такие, что снимаете. Объяснили. Он сказал, а давайте я вам историю расскажу. 

Оказалось, что он (зовут его Хаим) по собственной инициативе присматривает за этими памятниками. Его отец из Заглембии. Перед самым вторжением немцев куда-то отлучился по делам, а обратно вернуться не успел. Семья - жена, два сына и дочь исчезли. Понятно, как и куда. После войны уехал в Израиль, женился. Родились дети. Он НИЧЕГО им не рассказывал, пока Хаим, уже будучи взрослым, не оказался возле этого мемориала и не увидел там свою фамилию. Так он узнал, что у него были сводные братья и сестра. Отец в конце концов рассказал и Хаим понял, как это страшно мучило его всю жизнь. 

Потом он оказался в Польше (тиюль шорашим), в той самой деревне. От всего еврейского там не осталось ровным счетом ничего. Ноль. Они, совершенно потерянные, бродили там, пока один из местных, услышав иврит, не вышел к ним. Сказал: Говорите чуднО, так здесь до войны говорили. Вернулся домой и вынес, завернутый в целлофан кусок обгоревшей по краям бумаги. Когда сожгли синагогу, горящие листы Торы разлетелись по поселку. Он подобрал один и сохранил. Это ВСЕ, что осталось от 60 тысяч евреев Заглембии. Этот обугленный фрагмент лежит под стеклом в центре мемориала. Знаете, что на нем написано: И СЛЫШУ ГОЛОС БРАТА СВОЕГО ИЗ ПОД ЗЕМЛИ. Когда Хаим мне показал и перевел, меня затрясло.

Я это все к чему. Это было не сто лет назад. Еще живы те, кого убивали и те, кто убивал. В Израиле еще можно встретить стариков с лагерными номерами на руках. Они всерьез считают, что им повезло. У них есть дети и внуки. От других не осталось НИЧЕГО. Кроме обугленных клочков Торы. Поэтому, это не тренд, это не торговая марка. Это наша историческая память! Поэтому я рассказываю детям про Катастрофу и надеюсь, что они расскажут своим.

Sergey Auslender

facebook.com